Господин крестьянина, аристократ, черпал свою власть от бога. Он хотел походить на бога. Он дорожил вековой честью, продолжением традиций, древней культурой и образован­ностью.

Можно сказать, что сознание крестьянина было твёрдым, накрепко осёдлым.

*  * *

Время индустриального человека стало дискретным и чётким, физически конкретным, аб­солютным. Пронзительный фабричный гудок каждое утро начинал его очередной однотип­ный день среди грязных и шумных машин.

Пространство индустриального человека стало резко ограниченным, как в цеху, так и в го­родской квартире. Он очень дорожил каждым квадратным метром жилой площади.

Его окружали машины, он получал необходимое от машин. Ему хотелось получить от них как можно больше. Природа осталась в другом мире, куда он попадал раз в год во время отпуска. Соседи и сослуживцы часто менялись, он сам периодически переезжал с места на место.

Экономика стала важнее земли. Экономика представлялась большим циклическим меха­низмом, которым люди никак не могли научиться правильно управлять.

Ежедневный мир индустриального человека был исключительно однообразным. Одна операция, одна и та же машина. Но год от года изменения были существенными - новые тех­нологии, новые станки. Индустриальный человек уже не просто хотел изменений, он хотел бежать впереди всех.

Источником власти его хозяина - капиталиста - были машины, и хозяин стремился к по­стройке новых и более совершенных машин. Чистота рода и древность культуры его уже не интересовали. Его интересовали точные науки и ресурсы для производства машин.

Сознание индустриального человека стало подвижным, кочевым, похожим на жидкость.